Райс Кристиан
Левит Георгий
Хоссфельд Уве
Йенский Университет Фридриха Шиллера
Олссон Леннарт
Йенский Университет Фридриха Шиллера
DOI: —
Мексиканский аксолотль (Ambystoma mexicanum) как лабораторный объект имеет долгую историю. Уходящая на 150 лет назад к 1864 г., эта история открывает новые горизошы в деле исследования лабораторных жпвотнвіх в науках о жизни, а также позволяет проследить распространение лабораторных амфибий в Европе и в мире. Нелв данной статьи — показать, что российские лаборатории были частью международной взаимосвязанной системы, в которой распространялся п размножался аксолотль в качестве модельного объекта исследований. Подобно идеям, методам п людям, эти сети п пространства не знали границ, внося свой вклад в образование транснационального исследовательского сообщества. Хотя лабораторные практики и необходимая инфраструктура были еше хрупкими, они находились в процессе стабилизации, и со временем аксолотль превратился из диковинки в полноценный исследовательский материал. Случай Шакселя демонстрирует укрепление научной инфраструктуры до такой степени, что его бегство из Германии в СССР можно рассматривать как перемещение исследовательской программы из одной страны в другую без перемещения материальных объектов.
The Mexican Axolotl in Russia. The History of an Early Laboratory Animal as a Transnational Process, 1864-1940
Reiss Christian
Georgy S. Levit
Uwe Hossfeld
Friedrich-Schiller-Universitat Jena
Olsson Lennart
Friedrich-Schiller-Universitat Jena
DOI: —
The Mexican axolotl has a long history as a laboratory animal. Going back 150 years, until 1864, this history offers insights into the beginnings of the use of laboratory animals in the life sciences and into the continuous dispersal of a foreign amphibian species across first Europe, then the rest of the world. This paper shows that Russia was part of a network in which an animal such as the Mexican axolotl could circulate and proliferate. Just like ideas, methods and people, these networks and spaces crossed national boundaries and tied together a transnational research community. While both laboratory practice and the necessary infrastructure were still fragile, they became more and more stable and axolotl turned from a curiosity that received considerable attention into a mundane research material. The case of Julius Schaxel shows that this research infrastructure became so standardized that it was possible for him to flee from Germany without bringing any equipment and to nevertheless be able to continue a specialized research program like Schaxel’s regeneration research.